Неточные совпадения
Очевидно, что читатель ставит на первый план форму рассказа, а не
сущность его, что он называет преувеличением то, что, в
сущности, есть только иносказание, что, наконец, гоняясь за действительностью обыденною, осязаемою, он теряет из вида другую, столь же
реальную действительность, которая хотя и редко выбивается наружу, но имеет не меньше прав на признание, как и самая грубая, бьющая в глаза конкретность.
Не говорите же, голубушка:"вот так потеха!"и не утешайтесь тем, что бессмыслица не представляет серьезной опасности для жизни. Представляет; в том-то и дело, что представляет. Она опасна уж тем, что заменяет своим суматошеством
реальную и плодотворную жизнь, и если не изменяет непосредственно жизненной
сущности, то загоняет ее в такие глубины, из которых ей не легко будет вынырнуть даже в минуту воссияния.
Как люди грубые и неразвитые, они предпочитали пользоваться правами вполне
реальными (не весьма нравственными, но все-таки
реальными), нежели заглядываться на какие-то якобы права,
сущность которых до того темна, что может быть выражена только словами:"кабы", да"если бы", да"паче чаяния, чего боже сохрани".
Непреднамеренность (das Nichtgewolltsein) —
сущность всего прекрасного в природе; она лежит в его
сущности в такой степени, что на нас чрезвычайно неприятно действует, если мы замечаем в сфере
реального прекрасного какой бы то ни было преднамеренный расчет именно на красоту.
Казалось бы, при таком новом в сравнении с прежним, при таком недионисическом отношении к миру
реальному Ницше должен, был внимательнее вглядеться в Аполлона и спросить себя: раз аполлоновская «светлая кажимость» есть единственная истинная реальность, то что же такое бог этой реальности? Не слишком ли было поверхностно прежнее понимание
сущности этого бога?
В
сущности, этика закона всегда ритуальна и символична, потому что она требует от человека известного поведения и известных действий, независимо от того, каков человек и есть ли
реальное преображение за этими действиями.
В
сущности, в современном обществе, в современной социальной обыденности
реального моногамического брака не существует, он является условной ложью и лицемерием, он есть законнический номинализм.
Номинализм, в
сущности, не может уловить и реальности индивидуального, личного, конкретного, он должен производить дробление до бесконечности и не может остановиться ни на чем
реальном, недробимом.